The Poetic Edda. Песня номер шесть. Hárbarðsljóð

[Epic Reread]

«У Тора — сила,
да духу мало:
с испугу, со страху
в варежку влез —
аж забыл, что Тором зовется, —
дыхнуть боялся,
так испугался,
не храпел, не пердел,
лишь бы Фьялара не разбудить». (с) перевод В. Тихомирова

Из этой песни мы узнаём, что:
* Как и Дагда, Тор любит овсянку. Секрет исключительной силы открыт?
* Штаны - не только Арагорнова проблема
* Если бы Харон учился у Одина, в Гадесе была бы серьёзная нехватка населения.
* Хитрость есть - не надо силы.
* Тора всякий обидеть может. Некоторые даже выживают.
* Обманывать итроллить даже своих - это у Одина уже рефлекс такой.
* "Возвращается муж из командировки..." - это про Тора, Локи и Сив.
* Простонародью всегда легче понять не слишком умного силача-забияку, чем хитрого шамана. Но в жизни сразу понятно, кто из них лучше устроится.
* Никогда. Не. Спорь. С. Перевозчиком.

А теперь перед нами перебранка. Нет, не та самая пока что, но тоже вполне ничего.
Или, может, лучше всё-таки назвать данный текст "сравнением мужей" - mannjafnaðr? Вполне почтенная традиция, знаете ли. И не только у скандинавов - во многих культурах вояки частенько шумно хвалили себя и пытались унизить противника. Кельты, к примеру, очень одобряют.
Здравствуй, Песнь о Харбарде.

Hárbarðsljóð

Возвращается, значит, Тор с востока, из земель великанов. Обычное, казалось бы, дело. Но возникает перед ним пролив. Естественно, учитывая местность, далеко не простой, а вполне себе мистическая и не сразу проходимая граница.
К слову, мне одному кажется, что у Тора особые отношения с водой? Вечно он то реки-проливы с разным успехом переходит, то рыбачит (и сталкивается с Йормунгандом), то море не осиливает выпить. Хотя - скандинавы же, куда тут без водоёмов всяческих.
На другом берегу стоит неприметный такой перевозчик. Хлорриди окликает его - довольно резко, по меньшей мере. Чего, мол, парень, тормозишь на другом берегу. Тот отвечает, обращаясь к Тору как к старику - и это, надо сказать, довольно занятно. Тора и в других текстах называют стариком, это правда, да и суровый опытный бородач всяко на юношу не тянет никоим образом, но громовник, неразрывно связаный со всяческим плодородием, явно не вяжется с совсем уж почтенным возрастом. В свою очередь, оппонент Тора в данной перебранке - Один - с завидной регулярностью предстаёт именно что стариком, а здесь даже называется Седобородым. Может, конечно, в этом случае он принял совсем уж непривычный для себя облик, а Тор с дороги выглядит особенно неважно. А, вероятнее всего, взаимно обращаясь друг к другу явно несоответствующе - младший старшего именует парнем, старший младшего - стариком - они иронизируют. Занятный получился узор.
Тор предлагает перевозчику еду. Тот в ответ иронизирует: мол, хвалишься, что сыт, а знаешь ли ты свой жребий? А вдруг у тебя и мать уже умерла, а тебе неизвестно? Громовник, естественно, мягко говоря, недоволен таким поворотом разговора.
Далее наш "незнакомец" размышляет вслух о том, что подозрительная перед ним персона - вон, без штанов даже (Арагорн, радуйся, что про тебя такого компромата не написали!).
В любом случае, перевозчик не желает помогать Вингтору (лишенному, кстати, козлов) пересечь географическую и символическую границу. Ему, значиццо, не велели перевозить сомнительных личностей и незнакомцев. Не велел, кстати, некий Хильдольв (Боеволк), который у Снорри числится сыном Одина. Тёзки - или Один просто наврал первое попавшееся имя?
Рыжебородый представляется (первый. Не скрываясь. Незнакомцу. Поздравляю тебя, Шарик, ты...), причём представляется могучим богом-властителем, или просто сильномогучим, и не забывает о родословной - отец Магни (а Моди как же?), сын Одина, брат Мейли (это ещё один сын Одина, мать неизвестна). Няшно, чо. Собеседник, в свою очередь, отрекомендовался Харбардом (да-да, все поверили). А потом ещё и ехидно заявляет, что редко скрывает своё имя. Один заявляет. Кто после этого момента ещё не под столом - поздравляю с железной выдержкой.
Препирания, тем временем, продолжаются.
Эйнриди считает, что нет смысла скрывать своё имя, если ты не в распре. Ответ Одина? Так будь он и в распре, уж с Тором справился бы. Тем более, что храбрецов тот не видел со смерти Хрунгнира (Того самого, который с каменной головой и сердцем, по пьяни чуть не утащившего Сив и Фрейю, и кидавшегося кремневм точилом). Громовнику же влом переправляться вплавь на другую сторону, так что остаётся только грозить и громыхать.
А ты что делал, Харбард, пока я с турсами воевал? - вопрошает рыжебородый.
Тот, оказывается, сидел у Фьёльвара на острове Альгрён. Пять зим. И вроде как тоже бился, но непонятно с кем, а вот девы там были, мммм...
Описание семи дев, которые "свивали верёвку из песка" и "копали землю в долине" - довольно странное. Вероятно, это может означать бессмысленность сопротивления чарам (буквально чарам) Одина. Вот теперь понятно, для чего одноглазый так активно мудрости и волшебной силы искал - это всё либидо виной!
Тор же припоминает Тьяцци, сына Альвальди - и, кстати, здесь уже он, а не Один, забразывает глаза йотуна на небо, превращая в звёзды.
Харбард в то время соблазнял "ночных наездниц" (женщин-троллей и/или ведьм). Также, выманил у некоего йотуна Хлебарда волшебный жезл, которым беднягу и свёл с ума.
"Так ты, лукавый, презлым заплатил за предобрейшее!" - возмущается прямодушный Хлорриди.
Ага, соглашается собеседник. Каждый сам за себя и всё такое. А ты-то как развлекался?
Жен турсов на востоке истреблял - с готовностью отвечает тот. Они, того-этого, больно плодовитые были. Нарожали бы ещё всякую фигню. Негде людям в Мидгарде жить было бы.
А вот Харбард на этот раз был в Валланде (то ли "стране полей битв", то ли южной. кельтско-романской части Европы), участвовал в битвах и всячески подстрекал князей.
У Тора, говорит он, рабы, а вот у Одина (тут наверняка даже Тор всё понял) - павшие в битвах ярлы.
Это НЕ означает, что Тор реально занимается посмертием трэлей. Это просто оскорбление - хотя, несомненно, отражающее определённую тенденцию. Вполне естественно, что Хлорриди был в определённой степени популярнее в народе - как хозяин плодородия и защитник от всяческого хаоса - чем Один, действительно более близкий дружинникам и ярлам. Тенденция, однако, не означает чёткого разделения.
По мнению Эйнриди, седобородый неравно разделил бы людей, имей он власть. Хэхэхэ. А ведь он не один так считает, как покажет Локасенна и ещё дофига текстов.
Теперь вспоминаем, что любимое развлечение недругов Тора - пенять ему ночёвкой в перчатке Скрюмира/Утгарда-Локи (которого тут, правда, величают Фьяларом - а что, тоже великанское имя).
Сил-то, мол, хватает, а вот храбрость сомнительна. Ни чихнуть, ни газы пустить не смел - так тихо в рукавичке сидел. Интересно, хоть кто-то умудрился не припомнить рыжебородому тот случай?
А он, наивный, боялся, что за переодевание в женщину засмеют.
Здесь громовник теряет самоконтроль окончательно, и попросту грозится убить посрамителя - вот только пролив мешает!
На что ему спокойно советуют не спешить впереди батьки в пекло. И напоминают о продолжении сравнения мужей.
Традиционно, дело было на востоке. Там, хвалится Тор, он охранял поток, и дети йотуна Сваранга не смогли его одолеть. Ну, обычными камнями рыжебородого не проймёшь, лоб покрепче скалы будет. Тут волшебный точильный камень плюс тыща нужен.
Игг же (угадайте где? Точно не на западе) близко общался с белокурой девицей. Подарками на сей раз соблазнил.
Ну, Тор похвалил. А Харбард не устаёт троллить: сначала предлагает помочь удержать красотку, а потом опусукает - мол, тебе, Тор, как же такое дело доверить!
Хлорриди обижается - да не подставляю я своих, говорит. Дословно - не кусаюсь как старая обувь (у нас бы со свитером кусачим сравнили).
Далее, он хвалится тем, что воевал с женами берсерков, вредившими народу своим колдовством.
Ай-яй-яй - прищурившись, качает головой Один. Как же это так - с бабами воевать-то?
А они не бабы вовсе, а волчицы! Говорю же - социально опасны - тут же находится Тор. Лодку ему разбили, и даже (шмыгнув носом) Тьяльви прогнали. Вот!
Харбард, в свою очередь, утверждает, что был в дружине, пришедшей сюда (к заливу?) с очень немирными целями. Но он готов расплатиться кольцом, правда-правда. На что Эйнриди очень возмущается - не очень понятно, почему. Некоторые исследователи считают, что "кольцо" - это анус. Если так - то есть с чего злиться, угу.
"Глумливые слова", кстати, Один перенял от людей из курганов - мертвецов, то бишь. Вот ведь неожиданность.
И снова - угрозы Асатора переплыть на другой берег и навалять лже-перевозчику. А тот невозмутимо советует приберечь пыл для любовника Сив. Насмешка это, или Локи как раз развлекается и готовит ножницы заодно - непонятно.
Тор не верит. Зря, конечно. Но всё равно требует прекратить перебранку и помочь переправиться через пролив. Тем не менее, его посылают далеко и надолго. В обход.
Естественно, отказать Харбарду было легко, а вот добираться домой Хлорриди будет долго. До бревна, до камня, там - налево, и будет Верланд ("страна людей"). Мать Тора Фьёргун-Земля там встретит сына и обьяснит дорогу дальше. Добираться придётся до рассвета следующего дня (добираться, кстати, куда? До Верланда только, или аж к Асгарду?)
На этом... счастливый, epicreread.diary.ru/?newpost#ага, Тор обещает при встрече хорошенько отомстить, а Один напутствует его бодрым "чтоб тебя тролли взяли". Что за дружная семейка.
В итоге, в плане фактов знания читателя не то чтоб сильно обогащаются, а вот характеры - характеры обрисованы просто блестяще. И смешно, и серьёзно, и двойное дно на месте.
Вполне возможно, что мы являемся свидетелями конфликта "старого" и "нового" предводителей Богов - многие исследователи предполагают, что в древности Тор играл ещё более важную роль в пантеоне, и только позже Один стал играть главную роль. Тир, кстати, в данной песне отсутствует, а жаль. Хороший трёхсторонний спор получился бы.

«Эй, парень-парнище,
на том бережище чего стоишь?»

А тот ответил:

«Эй, стар-старичище,
через водищу чего орешь?»

(Тор сказал

«Ищу переправу,
плачу харчами,
за плечами в плетенке —
снеди на целый день; (с) перевод В. Тихомирова

Перевод Корсуна
перевод Тихомирова

@музыка: Я убью тебя, лодочник...

@настроение: Hvat vanntu þá meðan Þórr?

@темы: Скандинавия, Старшая Эдда

---

Рекламные вопросы.

[Epic Reread]

Рекламировать сообщество можно и нужно. Обмен баннерами - обсуждаем.
Пока - наш баннер.

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/4/3/3043990/75726514.jpg"></a>

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://i048.radikal.ru/1208/87/680153a47245.jpg" ></a>"></a>

ещё баннерота

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/4/3/3043990/75779413.jpg"></a>

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/4/3/3043990/75779407.jpg"></a>

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/4/3/3043990/76128260.jpg"></a>

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/4/3/3043990/76128247.jpg"></a>

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/0/4/3/3043990/77763187.jpg"></a>

<a href="http://epicreread.diary.ru"><img src="http://savepic.org/2904338.gif"></a>

Гифка. Для тех, кто ну совсем не может выбрать.



UPD: Ну что, хватит пока что баннеров?

запись создана: 12.08.2012 в 01:37

@темы: Оргвопросы, оффтоп

---

The Poetic Edda. Песня номер пять. För Skírnis

[Epic Reread]

«Сумерки пали,
пора в дорогу
к йотунам нам по сырым камням:
оба вернемся
иль оба сгибнем
в плену у турсов могучих». (с) перевод В. Тихомирова

Из этой песни мы узнаем, что:
* Если девушка не спешит на сеновал - не стоит отчаиваться, всегда есть шантаж!
* Йотуны хуже защищают своих дам, чем асы. Что понятно, Локи-то у них нет.
* Не всегда крутая тачка... пардон, волшебный конь - сводит женщину с ума. Приготовьте запасной вариант!
* Законы госпеприимства соблюдать иногда так же накладно, как не соблюдать.
* Не стоит сидеть на чужой любимой табуретке.
* Никто не гарантирует, что божество весны и плодородия будет добрее Аида.
* Если сомневаешься - ругайся.
* Качественная доза радиации существенно увеличит привлекательность ваших рук. В крайнем случае можно использовать фосфор.
* Если вы родились не только йотуном, но ещё и йотуном женского пола - поздравляю, вдвойне не повезло. Печеньку?

Переходим от географии к... ну, зарисовке из жизни, что ли. Рассказ из серии "Их нравы".

För Skírnis

Итак, "Поездка Скирнира", För Skírnis - сказ о том, как то ли солнце сватается к не успевшей оттаять земле, то ли посыльный двинутого сталкера добивается своего угрозами, магией и лишенной изящества
грубой силой. Преимущественно в льёдальхатте
Сидит как-то Фрейр на Хлидскьяльве (если верить Снорри, то зря он это делает - именно отсюда вытекают описываемые в песне проблемы, ибо занимать кресло могут лишь Один и Фригг), изучает
записи с камер наблюдения в разных мирах. И тут как увидел красавицу, да как приуныл - аж Ньёрд и Скади переполошились (занятно что, судя по всему, Скади далеко не злая мачеха, а вполне
себе заботливая). Скирнира ("сияющего"), Фрейрова слугу, посылают разузнать, с чего Ингви-Фрейр так мрачен. Тот, хоть и нехотя, но идёт вопрошать. Фрейр весь в эмо-модусе, но довольно
быстро раскалывается - со Скирниром они знакомы с юности, и практически приятельствуют.
Близ Гюмирова дома, говорит Фрейр, видел я такую девицу, ну тааакую, просто ах! От рук её исходит свет, озаряющий небеса и воды (ох уж эти легендарные белорукие барышни). Вот только асы
и альвы будут против женитьбы Фрейра на красавице.
Первый тревожный звоночек - мнение самой Герд не учитывается. Ещё, вообще-то, очень интересно, при чём в данном случае мнение асов и альвов. Тем более, что Скирнир всё равно предлагает
посодействовать, если его снабдят нужными артефактами. Точнее, артефактом и зверем-помощником. Конь, способный проскакать сквозь огонь (Сигурд и его Грани шлют привет. Ну и свадебные
обычаи, прям цирк какой-то) и волшебный меч (плюс пять против ётунов, да ещё и сам дерётся. Потеря меча ещё аукнется Фрейру когда придёт Рагнарёк) - вот с таким снарящением отправляется наш
сват в дорогу. Причём - с наступлением темноты. Земли турсов, конечно же - далеко не соседний хутор, приходится ждать пограничного времени, чтоб туда попасть.
Место действия перемещается в Ётунхейм, к жилищу Гюмира, где у ворот привязаны грозные псы а на холме сидит пастух (наверняка непростой страж). Скирнир спрашивает пастуха, как можно
пообщаться с Гюмировой дочкой.
Пастух интересуется, не офигел ли приезжий. Точнее, не мёртв ли он, не близок ли к смерти - но это, похоже, намёк на то, какое гостеприимство ожидает посланца Фрейра.
Упомянутый посланец, меж тем, не робеет, бросает стандартную фаталистическую отмазку о бессмысленности страха раз всё равно песец придёт без стука. Герд, услышав шум, спрашивает у
служанки, в чём дело, и почему обиталище Гюмира трясётся. Прислужница докладывает о госте. Герд передаёт через неё приглашение в палаты, отведать мёда. В то же время, девушка боится, что
это - убийца её брата. Это неясный момент - то ли уже знакомый пастух был братом девицы а Скирнир успел его убить, то ли эти строки имеют отношение к убитому Фрейром Бели, то ли здесь
кроется ещё какая-нибудь засада.
Скирнира вопрошают о цели приезда - он не из асов, не из ванов и не альв даже. И тут прямолинейный сват предлагает красотке за союз с Фрейром... яблоки. Золотые (и здесь Афродитины
фокусы!). То ли одиннадцать, то ли, если переписчик слегка ошибся, просто яблоки вечной жизни (в исландском языке выражения "одиннадцать яблок" и "яблоки жизни" похожи). Видимо, фрукты - из
садика Идунн, так что, на самом-то деле, вещь в хозяйстве полезная. Как и предлагаемый далее Драупнир (к этому времени Бальдр уже успел не только умереть, но и вернуть отцу через Хермода
побрякушку. Хотя, конечно, время в сказаниях ничерта не линейно, так что наблюдение бессмысленно чуть более, чем полностью). Дева, однако, неприступна.
Миляга Скирнир эдак невзначай обращает её внимание на меч, украшенный знаками (рунами?), и угрожает отрубить голову. Не капусты, нет. Герд, однако, не запугать, и она тонко намекает что,
мол, по части отвешивания люлей её папенька тоже не промах-с.
Сват обещает убить и старого турса. А потом - ударить строптивицу "жезлом укрощения" (вспомним, что заклинания нередко вырезались на жерди), и уж тогда-то она покорится. Чувак, ты б ещё ремнём пригрозил, что ли. Не всем нравится БДСМ!
На этом ещё не всё. Герд грозятся сделать чудищем: одиноким, глядящим на Хель - и при этом посмешищем для всех. И ещё множество милых, добрых пожеланий высказывает гость. Ну, там,
мучения, неуёмную похоть и так далее. В мужья прочат трехглавого турса (или вовсе никого). Герд, мол, разгневала Одина и Фрейра. Далее в заговоре накладывается запрет на "девы утехи".
Для полного абзаца, турсу Хримгримниру полагается посадить невезучую дамочку за врата/решетку смерти, а поить под землёй её будут козьей мочой. Мда.
Заканчивается заговор (кто-то сомневается в том, что мы имеем дело не с простой угрозой?) тем, что Скирнир таки режет руны - "турс" и ещё три, насылая похоть, безумие и беспокойство.
Однако может уничтожить их когда пожелает.
Герд сдаётся, предлатает свату выпить.На вопрос, когда встретится с Фрейром, она отвечает чёткими координатами: роща Барри, через девять ночей.
По возвращении, Скирнир докладывает сгорающему от нетерпения Фрейру о выполненном задании. Тот, однако, очень жалуется на отсрочку - мол, и одной ночи многовато было бы.
Кстати, если верить Снорри, шведский король Фьёльнир, ну, тот, который из Инглингов - сын Фрейра и как раз Герд. Вот такие несимволические дела.
Скирнир, правда, не в последний раз посыльным работает, но это уже выходит за рамки данной песни.
А если говорить об иносказательной интерпретации данного текста, то если ЭТО - хороший способ отогреть заледеневшее за зиму плодородие земли, то я просто не знаю. Лучше не надо задумываться
о том, что считалось бы суровым сватовством на фоне такой вот прелести.

"Трехголовый турс
тебе мужем будь,
или вовсе безмужняя сдохни,
счахни, иссохни от порчи,
как на пажити
в осень скошенный
сохнет чертополох;..." (с) перевод В. Тихомирова

Перевод Корсуна
Перевод Тихомирова

@музыка: Ти ж мене підманула...

@настроение: ти ж мене підвела

@темы: Скандинавия, Старшая Эдда

---

The Poetic Edda. Песня номер четыре. Grímnismál

[Epic Reread]

Тремя корнями
тот ясень-древо
на три страны пророс:
Хель — под первым,
хримтурсам — второй,
под третьим — род человеков.
...
Иггдрасиль-ясень
терпит страсти,
коих не знают люди;
олень объедает,
ствол подгнивает,
Нидхёгг терзает снизу. (с) перевод В. Тихомирова.

И снова Один информируэ. Информируэ подробно, обстоятельно и красноречиво, хотя и сумбурно. Ну да ладно, что удивительного в сумбурности поэмы, произнесённой между двумя кострами, когда плащ говорящего уже тлеет? Говорят, конечно, что поэт должен быть несчастным, но не настолько же. И вообще, в кои-то веки Игг демонстрирует благодарность, праздник же!

Из этой песни мы узнаем, что:

* "Чтоб тебя тролли побрали" - это не просто эффектное выражение, а вполне себе инструкция к действию.
* Имён мало не бывает.
* Не задирай жену, а то узнаешь, что чувствует шашлык.
* Китайцы смотрят на цифры, которыми оперируют скандинавы, снисходительно и под микроскопом.
* Тору нужно очень много места. А пока Хлорриди развлекается с ётунами - у Сив есть где спрятать... гостей.
* Напои гостя, не будь жмотом.
* Иггдрасиль - коммунальная квартира.
* Не спешите называть детей именами преданных вами родственников.
* GPS? Да Один вам и джипиэс, и карта, и компас, и справочник в одном флаконе!

Grímnismál

Речи Гримнира, Grímnismál - чудесный монолог (подразумевающийся слушатель молчит, что вполне логично для его возраста), выдержанный преимущественно в льёдальхатте и частично в гальдралаге, полный информации о предполагаемом устройстве мира Богов и людей (о ётунах здесь практически ничего). Многое дублируется в иных текстах, но хватает и нового. Кроме того, головоломное количество имён компенсируется дивной аллитерацией, благодаря которой читать все эти перечни - одно удовольствие (а их переводы - совсем другое). Небезынтересен и обрамляющий рассказ - скорее всего, добавленный значительно позже, чем сложилась сама поэма.
Предваряющая песню прозаическая вставка разьясняет предысторию, которая также известна из «Истории лангобардов» Павла Диакона (VIII в.). Сказочка, может, и не необходимая, но оочень полезная, так что обратим на неё внимание.
Итак, было у конунга Храудунга два (нет, не три) сына. Как позже выяснится, умного детины среди них не нашлось, но не будем отвлекаться.
Агнару - десять зим, Гейррёду - восемь. Ребята отправляются на рыбалку. Ветер уносит их в открытое море, лодка разбивается о берег, но братья живы.
Естественно, в такой момент должен появиться Очень Загадочный Наставник. Он и появляется - сразу двое. Старик со старухой целую зиму учат уму-разуму парней, причём - запоминаем - Агнаром занимается старуха, а Гейррёдом- дедок.
Весной малышне дают лодку и отправляют домой. Но перед этим старик пообщался с Гейррёдом наедине, и посоветовал...
Вряд ли быть добрым и дружить со старшим братом. Потому как, приплыв к пристани их отца, Гейррёдушко, спрыгнув на берег, возьми и оттолкни лодку с Агнаром. Да ещё и заявляет - "Плыви туда, где тролли возьмут тебя!"
Посудину отнесло в открытое море, а сам младшенький вернулся ко двору Храудунга. Который, вот совпадение-то, к тому времени умер. Гейррёда выбрали конунгом, и дела пошли на лад - насколько могут они пойти на лад у такого типуса.
Далее, картина маслом: Один и Фригг (те самые старик со старухой) через какое-то время сидят на Хлидскьяльве (помните Одиновское высокое сидение-престол, с которого всё видно, как с дозорной вышки?). И хвалится Хрофт: гляди, мол, жена, как устроился мой протеже - а твой в пещере делает детей великанше!
Фригг преспокойно парирует: а зато твой - жаден на еду до ужаса.
Жадность - вообще страшное обвинение для конунга, а еда - тем более болезненный вопрос. Учитывая скандинавские условия, быть щедрым на золото правителю было намного проще, чем на еду. А угощение кочующего по вледениям правителя с дружиной на пирах - вейцла - было своеобразной формой подати для его обеспеченных подданных.
Так что гостеприимство - это очень serious business. И Один решает лично проверить инсинуации.
Фригг, тем временем, посылает к Гейррёду свою служанку Фуллу.
Фулла ("Изобильная"), кстати - покровительница изобилия и юных девушек. Носит ларец Фригг и хранит Её обувь, а, если верить Второму Мерзебургскому Заклинанию - вообще сестра Фригг-Фрии.
И вот сия асинья, вся такая пафосная, с распущенными волосами, золотой на них повязкой, и так далее, сообщает конунгу пренеприятнейшее известие: к нему едет ревизор.
Нет, цель и личность Одина она не выдаёт, а вот остальное - чудная смесь правды и аккуратных недомолвок: пришёл, мол, в земли Гейррёдовы колдун, чьих чар надо остерегаться. Узнать его легко по тому, что собаки на него нипочём нападать не станут.
Логично, да. С собачьим племенем Игг накоротке, да и колдун он самый настоящий, так что никакого обмана. Но выводы конунг сделал именно те, которые нужны были Фригг.
Велел он схватить дедка, когда тот появился - в синем плаще и под очередным псевдонимом. В этот раз Всеотец представился Гримниром ("скрывающийся под личиной")
В остальном пришелец молчал аки партизан, и, чтобы разговорить, его посадили между двумя кострами и восемь ночей не кормили и даже не поили. Шаманский обряд? Да вы что, да Один бы ни в жисть!...
Самое интересное начинается на девятые сутки. Десятилетний... пардон, десяти зим от роду сын Гейррёда Агнар (в честь подставленного его папашей дядюшки, да) дал пленнику напиться, и сказал, что конунг, мол, неправильно поступает.
Гримнир, у которого к этому времени уже плащ начал тлеть, выпил. И тут сказал "щассс спою" пошла, собственно, песня.
Не преминув сначала пожаловаться на свою ситуацию, Один обещает Агнару благо и успех. И тут же, не отходя от кассы, принимается за интер-реснейшую тему - священную географию, так сказать. Поименовано немало обиталищ Богов: Торов Трудхейм (Земли силы), Идалир (Тисовые долины - ну, всем известна популярность тисовых луков, а лук - один из атрибутов хозяина этих мест - Улля), Фрейров Альвхейм ("Жилище Альвов", полученный в качестве подарка, вручаемого младенцу в честь первого прорезавшегося зуба). Далее - Валаскьяльв (Лавка убитых, или же, по одной версии, лавка Вали), чертог Одина (или Вали). Сёкквабекк (Погружённая скамья) находится под волнами, и там Один с Сагой каждый день пьют из золотых чаш.
Сага (Провидица), меж тем - загадочная личность, возможно, одна из ипостасей Фригг. Во всяком случае, предвидение и связь с водой - очень в тему.
Теперь мы добрались до Гладсхейма (Жилище радости), в котором как раз и размещается Вальхалла. Со всем причитающимся: стропилами служат копья, кровлей - щиты, на скамьях - доспехи. 540 (!!!) дверей, из каждой для последней битвы выйдут восемьсот воинов (что отчасти навело некоторых исследователей на идею связать Вальхаллу с римскими театрами и проводящимися там гладиаторскими боями, но теория неподтверждённая). На крыше Вальхаллы то ещё столпотворение - коза Хейдрун и олень Эйктюрнир("С дубовыми кончиками рогов", а с этих рогов, припоминаем, капает влага в Хвергельмир-Кипящий Котёл) жуют листву древа Лерад (скорее всего, одно из имён Иггдрасиля). Где-то рядом упоминаются волк и орёл, куда ж без них. Волк, что характерно, висит - ну ты, Хангатюр (Бог Повешенных), даёшь!
Следующая остановка - Трюмхейм (Шумное жилище). Там ранее обитал Тьяцци, а теперь, что вполне естественно - его суровая дочь Скади, не оценившая морской атмосферы Ноатуна ("Корабельного двора", жилища Её временно-мужа Ньёрда).
В Брейдаблике (Широко сияющем) обитает Бальдр. Там никогда не бывало злодейств, и вообще няшно.
Хеймдаллевы палаты - Химинбьёрг (Небесная скала), у Фрейи есть Фолькванг ("Поле войска/народа", где в палатах Сессрумнир (богатый сидениями) развлекается половина погибших героев, отправляющаяся к Фрейе, а не к Одину), а у Форсети (сын Бальдра, чьё имя значит председатель, связанный со справедливостью и законностью) - Глитнир (Блестящий). Название заросшего кустами и травами места, где обитает Видар (кто случайно забыл - молчаливый сын Одина и великанши Грид, которому суждено отомстить Фенриру за гибель отца) - Ландвиди (Широкая земля).
Теперь нас знакомят с одним из элементов дикой и незамысловатой кухни Асгарда. вепрь Сехримнир - который, бедняга, регулярно возрождается после того, как его приготовили и сожрали (деталь о возрождении сообщает уже другой источник - Младшая Эдда). Готовит его некий Андхримнир ("Покрытый спереди сажей") в котле Эльдхримнире ("Покрытом сажей от огня"). Выпивкой героям служит молоко, но не простое. То есть, технически-то у Хейдрун молоко, но на деле - хмельной мёд.
Гери и Фреки, Жадный и Прожорливый, Одиновы волки, оказывается, чрезвычайно домашние звери. Хозяин подкармливает их с пиршественного стола, а сам пьёт только вино (так вот откуда все эти странности. Закусывать надо!) Естественно, где пара волков - там и вороны Хугин и Мунин, мыслящий и помнящий. Шеф за них очень умилительно опасается - мол, вернутся ли птички. То ли просто привязался, то ли часть собственного "я" в пернатых разведчиков вкладывает.
Ещё рассказывают о Вальгринд - "Вратах мёртвых", воротах, ведузих к Вальхалле.
В Бильскирнире (палаты Тора) пять сотен и сорок палат (неоригинально как). Неужели у Тора тоже своя тусовка? Песнь о Харбарде намекает, что да.
Тула (перечисление) рек - длинна, так что напоминать не буду. Когда закончу список географических названий - тогда и поговорим.
А вот коней асов поменьше, но известен всадник только одного из них. Естественно, имеется в виду то, что Хеймдалль скачет на Гулльтоппе, о чём любезно информирует Снорри.
А теперь ещё немного про Иггдрасиль, под которым вершат суд асы: под одним из трёх корней великого ясеня - Хель, под другими - турсы, а под третьим - люди. Но, кроме уже епомянутого оленя, на вкусные побеги зарятся ещё четверо его собратьев. А белка Рататоск (Грызозуб) бегает по стволу в качестве посыльного между орлом, расположившимся на макушке дерева, и старым нашим знакомым Ниддхёгом. Кроме того, у корней знаменитому дракону помогает множество змей.
А ствол Иггдрасиля, ко всему прочему, поражен гнилью. Неотвратимость энтропии в полный рост, фигли.
Легко и непринуждённо Гримнир переходит на перечисление валькирий, подносящих эйнхериям (и ему самому) питьё. После них - возвращение к старым знакомцам, коням Арваку и Альсвинну. Здесь рассказывается, что бедные рабочие лошадки нагружены ко всему прочему ещё и кузнечными мехами. И вдобавку - щитом по имени Свалин (Охладитель), укрывающим от солнечного жара горы и море.
Раз уж мы заговорили о солнце, здесь поэтично именуемом невестой небес (Ах, Соль!). С ним связаны два волка: Сколль (Обман) бежит за ним, а Хати (Ненавистник), сын Хродвитнира-Фенрира - впереди.
И снова - знакомая история, повторённая на новый лад: земля - плоть Имира,кровь - море, кости - горы, череп - небо, волосы - лес, ресницы - ограда Мидгарда, мозг - тучи. Повторенье - мать ученья!
Вспоминает рассказчик и сынов Ивальди, построивших для Фрейра Скидбладнир ("Собранный из тонких дощечек") - как выястняется, крепчайший из кораблей.
Таким образом, нас плавно подводят к перечислению некоторых лучших предметов и существ: лучшее древо - Иггдрасиль, лучший ас - Один (от скромности точно не умрёт), конь - Слейпнир ("скользящий, проворный"), мост - Бильрёст ("Трясущаяся дорога" радуга, или, по некоторым версиям - Млечный Путь), скальд - Браги, ястреб - Хаброк ("Высокие штанины" - возможно, имя отсылает к длинным ногам птицы), а пёс - внезапно, Гарм.
Дальше Хрофт предвкушает пир у Эгира, который... который будет чрезвычайно интересен, а как же.
И под конец - набираем воздуха в грудь, ибо опять тула. Но сей раз - (неполный) список имён Одина. Со всем необходимым пафосом:
Гримнир (Скрытый под личиной), Ганглери (Путник, усталый от пути), Херьян (Владыка, вождь), Хьяльмбери (Шлемоносный), Текк (Известный, желанный), Триди (Третий), Туд (Тощий, бледный), Уд (Любимый, стремящийся), Хельблинди (Слепо-Хель, или же - Херблинди, "Ослепляющий рати"), Хар (Высокий), Сад (Правдивый), Свипалль (Ускользающий, изменчивый, оборотень), Саннгеталль (Находящий правду), Хертейт (Радующийся войне), Хникар (Ниспровергатель, сеятель раздора), Билейг (Мерцающий/колеблющийся, неверный глаз), Балейг (Огнеокий), Бёльверк (Злодей), Фьёльнир (Мудрый, укрыватель), Грим (Личина), Глапсвид (Проворный в обмане, лишающий рассудка), Фьёльсвид (Премудрый), Сидхётт (Широкая шляпа), Сидскегг (Длиннобородый), Сигфёдр (Отец победы), Хникуд (Ниспровергатель, сеятель раздора), Альфёдр (Всеотец), Вальфёдр (Отец павших), Атрид (Нападающий всадник), Фарматюр (Бог ноши), Яльк (Мерин или коновал), Кьялар (Корабль, питающий), Трор (Благополучный, процветающий), Видур (Убийца), Оски (Бог желаний), Оми (Звучный, гулкий), Явнхар (Равновысокий), Бивлинди (Потрясающий копьём/щитом), Гёндлир (Носитель посоха), Харбард (Седобородый), Свидур (Мудрый), Свидрир (Успокоитель), Тунд (Громовник), Вак (Бодрствующий, пробуждающий), Скильвинг (Дрожащий), Вавуд (Странник), Хрофтатюр (Тюр (Бог) мудрости), Гаут (Из племени гётов вот этих), Офнир (Подстрекатель), Свафнир (Насылающий сон, закрывающий), Игг (Ужасный).
Фуххх!
В финале, для особо одарённых, гость представляется Одином. Лишает своей помощи (и, что любопытно, помощи эйнхериев тоже. Видать, ребята не только развлекаются, а ещё и делом заняты?) пьяного Гейррёда. Тот вскакивает, чтобы освободить Гримнира, но спотыкается и эпично напарывается на собственный меч. Один исчезает, Агнар становится конунгом и долго правит. Справедливость в какой-то степени восстановлена, пусть даже через тёзку преданного Гейррёдом брата. А мы получаем кучу ценных сведений.
Удивительно видеть почти что морализаторство в прозаической рамке "Речей Гримнира". Но подаётся оно изящно и красиво, без топорной грубости, присущей некоторым другим средневековым текстам. К Агнару-младшему возвращается то, что по праву принадлежало его дяде - и в том же возрасте, в котором Гейррёд лишил своего брата будущего в мире людей. Причём - из рук того, кто сам был причиной первоначального предательства. А сам Гейррёд пал из-за того, кто когда-то вознёс его так высоко. Очень красивая симметрия. Знаете, очень часто с запутанными узорами эпохи викингов сравнивают скальдическую поэзию, а мне кажется, что, к примеру, эта сюжетная линия тоже очень их напоминает. И, что парадоксально, именно такая "узорность" нашей истории делает её правдой. Не повседневной правдой, а той, отражением которой является любое по настоящему глубокое произведение литературы. Юнг с его архетипами и коллективным бессознательным здесь как раз к месту, вам не кажется?
Много у Одина разных личин, и все - Он.

Много я рассказал,
но мало ты помнишь;
друг тебя предал;
вижу я меч
прежнего друга —
кровью покрыт он.

Игг получит
мечом пораженного,
конец твой настал;
разгневаны дисы,
увидишь ты Одина,
коль смеешь — приблизься!

Один ныне зовусь,
Игг звался прежде,
Тунд звался тоже,
Вак и Скильвинг,
Вавуд и Хрофтатюр,
Гаут и Яльк у богов,
Офнир и Свафнир,
но все имена
стали мной неизменно. (с) перевод А. Корсуна.

Перевод Корсуна рядом с текстом оригинала
Перевод Тихомирова

@музыка: "Большой секрет для маленькой компании"

@настроение: по секрету всему свету

@темы: Скандинавия, Старшая Эдда

---

The Poetic Edda. Песня номер три. Vafþrúðnismál

[Epic Reread]

«Здравым — туда,
здравым — оттуда,
здравья тебе в дороге!
будь разумен,
Родитель Живущих
в словопрении с йотуном». (с) перевод В. Тихомирова

Полная полезной информации, прекрасных фольклорных мотивов и мастерского Одиновского троллинга песня "Речи Вафтруднира" или Vafþrúðnismál в очередной раз доказывает, что учиться, познавать может быть чрезвычайно интересно. Даже самого пассивного слушателя прения между двумя суровыми мудрецами затягивают в свой водоворот, превращая его если не в в участника происходящего, то в часть описываемого - воспеваемого! - мира.
Знай имена. Твори именами, ведь в них - суть вещей. Смотри в прошлое и в будущее - и таким путём двигай колесо времён. Знание, ведание - сила.

Из этой песни мы узнаем, что:

* Голлум и Фродо занимались почтенным сакральным соревнованием, а не просто дурью маялись
* Послушай совет жены - и сделай наоборот.
* Фантазии в плане лошадиных имён скандинавам и их божествам обычно не хватало.
* Меньше девяти миров в послужном списке туриста - несерьёзно.
* Ввалиться к кому-то в дом и сходу наехать - совершенно нормально.
* Некоторые мертвецы всё же хранят секреты.
* Интеллигента всякий может обидеть.
* У ётунов завидная память. Помнить времена начала мира? Лехко!
* Незваный гость - настоящее стихийное бедствие.

Vafþrúðnismál

"Речи Вафтруднира" в определённой степени обьединяют в себе две предыдущие песни - информацию о прошлом и будущем мира с демонстрацией мудрости, опыта и познаний говорящего. Однако, Эдда не была бы Эддой, будь всё настолько просто: здесь мы встречаемся не только с новыми и хорошо знакомыми старыми фактами, но и с новой формой - диалогом-состязанием.
Игра в загадки, зачастую наполненная мистическим смыслом, знакома многим сказаниям, эпосам и даже сказкам разных культур - от индийских брахмодья и Калевалы до славянского фольклора. У истоков его - всё та же, всем знакомая, сила слова и имени. Наделение значимых элементов мироздания именами - это не только подтверждение их важности и назначение их места в упорядоченном мире. Делающий это в ритуальной обстановке причастен к пересотворению вселенной. Возможно, рискованно проводить параллели с важностью новогоднего ритуала в ведической религии ( по мнению голландского индолога Ф. Б. Я. Кёйпера история победы Индры над Вритрой - космогонический миф, отражающийся в обрядах, каждый год обновляющих мир), но от власти слова и имени никуда не деться. Особенно когда звучат голоса древнего ётуна и Одноглазого.
Поверхностный слой довольно прозрачен: это один из регулярных Одиновских квестов за мудростью. Естественно, ввязаться в состязание с сущностью вроде Вафтруднира (что переводится как "сильный в запутывании") - довольно логичный шаг. Но под поверхностью - имена и места вещей в мире, неразрывно связанные с их же судьбами. Под поверхностью - глубокая древность рассказанного ётуном (представителем порождающих и разрушающих сил Хаоса) и ограждённый временем, пространством и Роком миропорядок - а также течение всеобщего Роки, близкое Одину.
Но первым делом надо спросить совета Фригг. И не послушаться. Типично, не правда ли?
Ещё одна привычная (даже слишком) вещь - смена Одиновых никнеймов. А как же, нельзя позволять кому-то заиметь над тобой власть, которую даёт настоящее имя. Но к чему постоянно менять псевдоним? Возможно, слишком частое использование тоже связывает его с носителем не хуже первоначального имени.
Что же, в этот раз неугомонный наш - Гагнрад, Правящий Победой. И в доме собеседника он явно не расслабляется. Выглядит бедняком, сесть отказывается (Так и слышится знаменитое "Спасибо, я пешком постою").
Записываем, братцы: коня, везущего день, зовут Скинфакси, Сияющая Грива. Ночь же привозит Хримфакси, Инеистая грива (а роса, к слову - пена с его удил). Ифинг - незамерзающая река, разделяющая мир между сынами великанов и Богами. Вигрид - равнина, на которой встретятся в бою Сурт и Асы (привет ещё раз, Рагнарёк). При этом, отвечая на все эти вопросы, скромняга Гагнрад демонстративно даёт развёрнутые описания (как, впрочем, и его соперник).
Вафтруднир удовлетворён познаниями гостя, приглашает его на лавку... и предлагает поставить на кон головы. Кто-то всё ещё считает, что речь идёт о безобидной игре?
Итак, древний ётун сообщает, что земля - плоть Имира, горы - кости, небо - череп, а море - из крови первовеликана. То ли Один глумится с этим вопросом, то ли проверяет на вшивость. Скорее всего - то и другое.
Мундильфари, далее выясняется - отец месяца и солнца. Означенные светила путешествуют по небу, отсчитывая годы людей.
Деллинг - отец дня (помним его, да?), Ночь - порождение Нёра.
Зиму породил Виндсваль, Холод Ветра, а лето - Свасуд (переводится как "мягкий, ласковый") . Знаете, это даже не смешно уже, Гесиодовы авторские права нагло и цинично попраны! Куда смотрят копирасты, а?
Далее - чудное. Вопрошает, значит, Один, кто был старейший из Асов или из потомков Имира. Ответ? Бергельмир, чей отец - Трудгельмир, а дед - Аургельмир (Имир). Почему не, собственно, Трудгельмир? Не считается?
Аургельмир-Имир, кстати, появился из ядовитых и холодных брызг Эливагара (двенадцать чрезвычайно холодных потоков, бурущих начало из источника Хвергельмир) - что значит Бурные Волны, которые соединились с огнём Муспелльхейма. И да, здесь же упоминается знаменитая история с потомством из подмышек. Суровые они ребята, первовеликаны.
А ноги Имира между собой породили шестиголовца (кажется, это и есть Трудгельмир). Из братской Индии умилённо шлют привет.
Самое давнее, что помнит Вафтруднир - как положили в ящик (гроб, скорее всего) Бергельмира.
Кстати, если кто не в курсе. Великан в форме орла, Хресвельг - Глотатель Трупов, сидит на краю света. От его крыльев и поднимается ветер. Ох, и неподконтрольны же асам стихии, аж жаль бедняжек. Вся эта гигантская стройка получается лишь домом для совершенно свободных и своевольных сил.
К слову о неподконтрольности. Морской ван Ньёрд был сделан (иносказание?) в Ванахейме и, как известно, отдан в заложники Асам. Во время Рагнарёка, тем не менее, он вернётся домой. Назревает вопрос: а смысл? Погибнуть дома? Демонстративный жест? Или судьба Ванахейма немного не такая, как кажется? Если для него есть надежда, становится совсем занятно. Хотя - вряд ли.
Далее Один ехиднейше спрашивает о собственных эйнхериях, регулярно воюющих и пирующих в Вальхалле. В этот момент особенно верится, что они с Локи могли найти общий язык - это ж надо было выбрать загадку!
Если ты, анон, заинтересовался ВУЗом, в котором Вафтруднир изучил столько интересного, спешу сообщить адресок: все Девять Миров, вплоть до самого дна - Нифльхеля, обители смерти.
Ещё один полезный адресок: Лив и Ливтрасир переживут Великанскую Зиму Фимбульветр в роще Ходдмимир. Ищем на картах, товарищи! И да, питаться они будут утренней росой и заниматься вопросом восстановления популяции человеков. Идиллия, вах!
Продолжая тему: у нашего солнца Соль-Сунны (здесь именуемой светилом альвов, Альврёдуль - судя по всему, эти ребята непохожи на цвергов как день на ночь) будет дочка, которая после того, как Соль будет пожрана Фенриром, будет ездить тем же путём.
Самая настоящая смена солнц, большой привет астекам.
Дальше выясняется, что Одина интересуют некие девы, дочери Мёгтрасира, приносящие удачу, хотя и взращены среди ётунов. Вероятно, очередная отсылка к Норнам. Очень уж серьёзная тематика пошла для кого-нибудь ниже рангом. Тем более, что упоминаются три потока над их жилищем.
После великого пожара (возвращаемся к теме Рагнарёка) наследниками Богов будут Видар и Вали, Моди и Магни (двоим последним достанется Мьёлльнир)
Ну, и наконец Один добирается до сокровенного и в то же время шкурного. На вопрос о том, как закончится его жизнь, Гагнрад получает уже знакомую нам историю - проглочен Волком, отмщён Видаром (разрывание пасти щеночку прилагается). Ура стабильности, товарищи!
Ну, и, завершается квест очень просто: Вафтруднира спрашивают о том, что Один шепнул на ухо Бальдру перед сожжением. Естественно, этого ётун знать не может никак. Обречённый бедняга наконец узнаёт (или только сейчас признаётся?) соперника и называет того мудрейшим. Учитывая ставку, сделанную в начале, финал истории немного предсказуем.
Кстати, о тайне Одина: ходят слухи, что имеется в виду обещание Бальдрова возрождения. Не зря он не упоминается среди Богов нового мира () , почему-то Вафтрудниру это просто неизвестно. Но, конечно же, это только догадки.
Некоторым вещам, пожалуй, стоит оставаться скрытыми. А не то Один как возьмёт, как наведается к умнику - и тогда пиши пропало.
А если серьёзно - то любому знанию есть предел. И любой силе - об этом напоминают вопросы, связанные с гибелью Богов. Но быть информированным всё равно полезно.

«Все видел,
все слышал,
всех богов переспорил —
ответь мне: что же
Один шепнул
сыну, лежащему на костре?» (с) перевод В. Тихомирова

Перевод Корсуна рядом с оригиналом
перевод Тихомирова

@музыка: ДДТ "Что такое осень"

@настроение: крошка Хрофт к отцу пришел, и спросила кроха

@темы: Скандинавия, Старшая Эдда

---

The Poetic Edda. Песня номер два. Hávamál

[Epic Reread]

Молод я был,
странствовал много
и сбился с пути;
счел себя богачом,
спутника встретив, —
друг — радость друга.
...
Подарок большой
не всюду пригоден,
он может быть малым;
неполный кувшин,
половина краюхи
мне добыли друга. (с) перевод А. Корсуна

Речи Высокого, Hávamál. Перед нами - блестящий свод средневековой дидактики, обманчиво простой но от этого не менее сильный. Что-то из него пугает, что-то полезно помнить даже в наши просвещённые времена, но скучать даже самое махровое морализаторство никому не даст - об этом позаботится прекрасный слог. И, конечно же, тот факт, что рассказчик - не кто-нибудь, а Один. Если верить песне, конечно же. А верить что песням, что Хрофту - чревато, так что будем критичны. Но не слишком. Ведь хоть так, хоть эдак - всё равно нас поводят за нос, зато до чего мастерски!

Из этой песни мы узнаем, что:
* Живым быть лучше, нежели мёртвым (!)
* Кто рано встаёт - тому Хрофт даёт
* Если дама на втором свидании оставляет вместо себя привязанную к постели собаку - это такой тонкий намёк, да.
* Если к твоему приходу пиво то уже выпили, то ещё не сварили - значит, дело не в пиве.
* Бабам верить нельзя! У них у всех одно на уме.
* Следовательно, их и самих можно обманывать, льстить и соблазнять подарками. Ведутся все, гарантировано! (неважно, что в этой же песне рассказывается о том, как одна девица не повелась, и эпично не повелась)
* И вообще, никому нельзя верить. Голм-голм.
* Хочешь показаться умным - молчи
* С дураками не спорят.

Hávamál

Этот пёстрый сборник всяческой премудрости - как народного здравого смысла, так и соблазнительных намёков на утерянные эзотерические тайны - очень непрост. С одной стороны - сам Один, покровитель ярлов и их воинственных дружинников, если верить, данному тексту, не чужд простой житейской рассудительности. Осторожность, сдержанность, даже умеренность в еде и питье подходят скорее остепенившемуся землевладельцу, чем герою, достойному Вальхаллы. С другой стороны - эти самые остепенившиеся землевладельцы боевым опотом обделены тоже не были, кто бы сомневался. В случае необходимости и припомнить лихую юность могли.
Но всё равно, когда Один советует не выпячивать свои познания - правда забавно звучит. Пчёлы против мёда, натурально.
А вот отвечать обманом на ложь, всегда держать оружие при себе, рано вставать, если хочешь отнять чью-то жизнь или имущество, заботиться прежде всего о посмертной славе - это уже более знакомо. Прям "Узнаю брата Колю". Эх, Бёльверк, ни слова просто так не скажет.
Однако, тут же упоминается и польза раннего начала дел и для рачительного хозяина классического северного хутора. Две стороны одной большой монеты - мир и немирье.
Кроме того, слушателям советуют не пренебрегать долгом гостеприимства, ценить верных товарищей, не покупаться на внешнее дружелюбие, быть внимательным на чужой территории, накапливать ценный опят и знания, не пытаться сбежать от неотвратимой смерти, помнить о собственных недостатках когда видишь чужие, не быть назойливым. Подчёркивается, что лучше иметь хоть какое-то, пусть и небогатое, зато своё, жильё, чем зависеть от чужой милости.
Кроме того, в обществе, привычном к самым разным травмам, к ним очень рациональное отношение: без ног, без рук, без слуха или зрения всегда можно найти для себя дело. Только от мертвеца никакой пользы.
Как видим, о билете в Вальхаллу грезили далеко не все. Героем быть почётно, но нажить богатство и состариться хозяином и главой зажиточной семьи - тоже.
Многое, кстати, напоминает о знакомых русских поговорках, вроде: "Слово - серебро, молчание - золото", "Меньше знаешь - крепче спишь", "От сумы (и тюрьмы) не зарекайся", "Цыплят по осени считают". Разнообразие культур иногда лишь подчёркивает то, в чём все мы схожи. И тот факт, что некоторым вещам современности стоит поучиться у прошлого.
Вполне вероятно, что этот, преимущественно составленный льёдальхаттом, текст является компиляцией нескольких разных песен или их урывков. Начинается всё множеством советов - не все они потеряли актуальность и в наше время, кстати - переходит к перечислению того, чему не стоит доверять ( в сущности - ничему и никому). Далее Один-Бёльверк делится парой пикантных эпизодов из своей личной жизни (в одном девушка - дочь или жена Биллинга - очень удачно отшивает ухажера - ну просто эталонно, а второй - знаменитая история с охмурённой Гуннлёд). Трудно понять, гордится ли Всеотец тем, как именно умудрился выкрасть из дома великана Суттунга Мёд Поэзии, но явно считает это умным фокусом. И ведь не поспоришь.
Кстати о Мёде Поэзии. Вспоминаем и осознаём. Три сосуда - главный Одрёрир (вечно забываю это название), а также Сон и Бодн, в три присеста - и этот чело... пардон, ас - будет учить нас трезвости?
После этих сплетен выясняется, что то ли все Речи Высокого, то ли один конкретный их отрывок обращены к некому Лоддфафниру (личность чрезвычайно мутная). Говорит он с "престола тула" - высокого места, предназначенного для мудреца и знающего человека, рассказывающего священные тексты. Несколько основных мыслей из начала поэмы здесь повторяются. След ли это прошлой отдельности фрагментов, или просто повторение темы? К слову, здесь ещё внезапно высказывается идея о том, что стоит говорить другу неприятную правду - после часто циничных высказываний это очень радует, и вообще видно, что дружба здесь действительно ценится. Правда, слушать чужое мнение о себе самом Один не слишком любит.
В этой же части высказывается, казалось бы, очевидное, но столь многим непонятное:
"изъян и у доброго
сыщешь, а злой
не во всем нехорош."
После этого разговор плавно переходит к эзотерическим вопросам - мельком упоминаются средства от разных хворей, и, наконец, рассказывается история обретения рун.
Именно обретения - они не выдуманы Иггом, а найдены, "подняты" после девятидневного шаманского путешествия на границе жизни и смерти. Иггдрасиль - потому, кстати, Игговым скакуном и называющийся - в качестве мировой оси - естественно, самый удачный "транспорт" для такого впечатляющего обряда.
От сына Бёльторна, отца Бестлы (матери Одина) Один узнаёт девять великих песен - и снова вкушает из Одрёрира. Руны явно и очень крепко связаны со звуками, и, возможно, графические обозначения их - вторичны. Однако, вторичный - не значит неважный. Физическое воплощение, по правилам вырезанные символы - это тоже очень значимо.
С рунами, конечно же, надо правильно обращаться. что характерно, кроме само собой разумеющегося - правильно вырезать, разгадать, окрасить - надо ещё уметь правильно спросить. И дело, возможно, не только в формальностях - необходимо знать не только как задавать вопросы, но и о чём и когда вопрошать. По крайней мере, такой вывод делаю я.
Далее, Хрофт перечисляет известные ему заклинания (наверняка только часть их). Одно помогает в печалях, второе - врачеванию, третье (и одиннадцатое заодно - оно, кстати, пропевается в щит, каковая традиция была подмечена у германцев ещё Тацитом.) защищает в битве (одно - притупляя вражеское оружие, другое - делая неуязвимым самого воина). Четвёртое освобождает от оков, пятое останавливает стрелы, шестое приносит несчастье врагу, режущему против заклинателя руны. Пропев седьмое можно погасить огонь, восьмое - помирить ссорящихся, девятое - утихомирить шторм. Номер десять - не даёт изменившим облик или отправившимся в шаманское путешествие ведьмам снова вернуться в себя. Ещё можно пообщаться с повешенным, освятить водой младенца сделав его неуязвимым (да, да, младенцев водой кропили и до христианства), исчислить асов и альвов (аааааа, хочу!), охмурить деву (или предотвратить прогулки налево).
Кроме того, есть загадочное заклинание, которое пел цверг Тьодрёрир пред дверью Деллинга (отца дня), и ещё более загадочное - последнее, восемнадцатое.
Существовали - и до сих пор существуют - попытки связать перечисленные заклинания с конкретными рунами и комбинациями рун. К сожалению, здесь мы можем лишь строить догадки. Ключ, если он и существовал, утерян.
Завершается песня ритуальным пожеланием блага сказавшему и внимавшим. Что же, мне тоже пора прекратить дозволенные речи.

День хвали вечером,
жен — на костре,
меч — после битвы,
дев — после свадьбы,
лед — если выдержит,
пиво — коль выпито. (с) перевод А. Корсуна

Сам текст в переводе Корсуна рядом с оригиналом

@музыка: Адо - "Веди себя хорошо"

@настроение: не пей вина, Гертруда...

@темы: Скандинавия, Старшая Эдда

---

The Poetic Edda. Песня номер раз. Völuspá

[Epic Reread]

Солнце померкло,
земля тонет в море,
срываются с неба
светлые звезды,
пламя бушует
питателя жизни,
жар нестерпимый
до неба доходит.

Гарм лает громко
у Гнипахеллира,
привязь не выдержит —
вырвется Жадный.
Ей многое ведомо,
все я провижу
судьбы могучих
славных богов. (с) перевод А. Корсуна

Не повезло мне с началом. Очень оно серьёзное, масштабное, полное величия и достойных внимания подробностей. Удивительным образом взгляд с высоты птичьего (орлиного!) полёта на мир - переменчивый и неизменный во времени, широкий и цельный в пространстве - не упускает деталей, органично вплетая их в этот без преувеличения гениальный поэтический гобелен. Конец и начало мира сливаются воедино. Жестокое, кровавое и безнадёжное зрелище, сопровождаемое шумом битвы и гулом рога, возвещающего конец этого мира. Да и может ли иначе завершиться то, что было построено на крови и костях подло убитого первосущества?
Скажите мне, что это всё - выдумки, не имеющие отношения к реальности. Давайте, скажите.

Но начнём-ка с начала.

Из этой песни мы узнаем, что:
* Начинать всегда нужно с начала. Да, возникновение мира подойдёт.
* Мёртвые пророчицы тоже хотят, чтоб им ручку позолотили. Не скупись, касатик.
* Карликов-цвергов МНОГО. И всех их нужно знать по имени.
* Мимир коллекционирует чужие органы. Наверное. Или просто чужое.
* Всё зло - от баб, золота и золотых баб.
* Шашки Тавлеи - это serious business.
* Зверушек надо кормить. Иначе с голодухи кого только не проглотят.
* Скандинавские умельцы и из ногтей соорудят корабль.
* Никакой конец света не начнётся, пока не дадут отмашку петухи. Все ждут их сигнала.

Völuspá - Прорицание Вёльвы

Составленное преимущественно форнирдислагом Прорицание Вёльвы - Völuspá - произносится или декламируется мёртвой (однако, на редкость неравнодушной к кольцам и ожерельям) провидицей (Völva - в чём-то подобные предсказательницы у древних германцев знакомы уже Тациту), которую Один вопрошает о будущем. Меж тем, начинается текст с с предвечных времён, столь же доступных взору вёльвы, как и далёкое будущее. Этиологические мотивы постепенно и плавно переходят в эсхатологию. Почему? Сказать точно нельзя. Возможно, дело в особых функциях этого текста, ритуальных или иных. Возможно, здесь нашло отражение восприятие авторами бытия и времени как чего-то непрерывного, скорее напоминающего круг или спираль (один из древнейших символов многих культур), чем ограниченную во всех измерениях прямую нашего современного линейного мышления. Конец и начало - не то чтобы совсем одно и то же, но взаемозависимы и пересекаются.
Спираль эта не отличается гладкостью. Зияющая бездна Гиннунгагап постепенно заполняется жизнью, но привычную форму мир принимает только почле того, как сыновья Бора во главе с Одином убивают первовеликана Имира-Аургельмира. Боги устанавливают порядок, указывают место светилам, но недолго продолжается Золотой век - прерывается приходом трёх дев - турсов из Ётунхейма (земли великанов). Подробностей текст, правда, не даёт, перепрыгивая тут же на сотворение цвергов (с ну оочень длинным списком имён. Повезло ещё, что валькирий назвали поменьше) и потом людей.
Как и у Снорри, трое Богов во главе с Одином находят не имеющих судьбы деревянных людей - Аска (Ясеня) и Эмблу (что значит, возможно, иву, вяз, ольху - или же лозу), чьи имена вполне могут быть отзвуком тотемизма. Правда, вместо Вили и Ве выступают Хёнир и Лодур (которого чаще всего ассоциируют с Локи - не столько из-за созвучия имён, сколько по аналогии с не раз встречающейся в других местах аналогичной тройкой. Существует ещё версия, что это Фрейр либо кто-то ещё из покровителей плодородия). Один даёт людям дыхание, Хёнир - дух, Лодур - тепло/искру жизни и цвет лицам. Последнее, кстати, по субьективному мнению автора данной статьи косвенно подтверждает личность Лодура-Локи: искры, огонь - скорее по его части, чем по части Фрейра.
Представь себе, читатель, картину: бледные, холодные перволюди. И вот - начинают дышать. Сначала едва заметно, прерывисто, потом увереннее. Дрожат веки - вот-вот откроются. Сероватые лица приобретают привычный живым цвет. Мощно, не так ли?

Ещё интересное: именно в "Прорицании" присутствует знаменитое упоминание о Девяти Мирах, столь любимое современными неоязычниками и оккультистами.
(А любителям Толкина, к слову, стоит обратить внимание на перечень карлов - и встретить мнооого знакомых имён. Если, конечно, он ещё этого не сделал - момент довольно знаменитый.)
Также, здесь есть намёк на то, что "слух" или "звук" (или рог - Гьяллархорн, который потом протрубит последнюю битву) Хеймдалля может храниться там же, где и "залог Отца Павших" - глаз Одина. По крайней мере, упоминаются они рядом. С последнего течёт знаменитый источник Мимира, и пьёт мёд упомянутый мудрый великан (является ли это видением прошлого - Мимира, как известно, убили когда он был заложником у ванов - или проявлением особых отношений легенд и сказаний со временем?). Следовательно, глаз Одина - не просто символическая жертва ради знаний, но, возможно, сам по себе обладает какой-то силой.
Вполне вероятно, мы имеем дело с аналогичными обрядами - если, оставив глаз в источнике Мимира, Один приобрёл проницательность и метафорическое, "иное" зрение, то в другом источнике ("Видение Гюльви" из Младшей Эдды) слух (и зрение) Хеймдалля также наделяется исключительными характеристиками. Есть над чем задуматься.

Затем появляется мотив трёх дев-судеб: Урд, Верданди и Скульд - не они ли, Норны (которые, кстати, здесь режут руны. Пряжа? Не, не слышали), являются уже знакомыми нам гостьями из Ётунхейма?
Троичность прявляется и в образе соблазнительной Гулльвейг, чьё имя означает жажду или силу золота. Трижды приходится убивать трижды рождённую колдунью - но та возрождается. Она, скорее всего, связана с ванами - возможно, даже является Фрейей, хотя это и не доказано. И, что логично и привычно, за ней, за жаждой золота, следует война.
Первая война, разразившаяся с ритуальным броском копья Одина (что являлось знаком посвящения убитых в грядущем сражении ему, любимому). Не первое преступление, но, тем не менее, кажущееся важным шагом в сторону энтропии - вражда асов-упорядочивателей с ванами, хранителями плодородия, никому выгоды не приносит, хотя, несомненно, толкает неуклюжую колесницу Истории... вперёд? Назад? Вниз? Вверх? Куда-нибудь да толкает.
Далее следует нарушение договора. Боги сами изменяют данному слову, убивая великана-строителя, чтобы не отдавать ему светила и Фрейю (а как же, все хотят Фрейю!) в уплату за построенные стены вокруг Асгарда.
Затем - смерть Бальдра. Одиноко прорастающий побег омелы (нереалистично, зато сильный образ) - mistilteinn. Вали, рождённый исключительно для мести, в однодневном (буквально - одноночном, скандинавы вели счёт времени зимами и ночами, а не летами и днями) возрасте квитается с его убийцей. И всё стремительно катится вниз. Содрогается мировая ось - ясень Иггдрасиль. Темнеет солнце, кричат три петуха, лает пёс Хель Гарм, Хеймдалль трубит в рог Гьяллархорн. Вырываются чудовища и просто враги асов, плывут очень разозлённые мертвецы - в целом, приходит Он. Песец белый, лис полярный. Почти всем.
С востока - едет инеистый великан Хрюм и поднимается великий змей Ёрмунганд. Плывёт Нагльфар (а Локи - за рулём у штурвала). С юга едет пламенный Сурт. Даже победные боги умирают. Тор ( снова всплывает девятка - перед гибелью Тор отступает на девять шагов.) - в битве в Ёрмунгандом, Один - с сыном Локи-Хведрунга, Фенриром (которого добивает сын Отца Дружин - Видар, раздирая пасть бедняге с помощью своего волшебного... башмака), а Фрейр (за неимением меча убивший в своё время великана Бели оленьим рогом, так что и он не совсем беззащитен) - с Суртом. То же "Видение Гюльви" говорит о столкновениях Тюра с Гармом и Локи с Хеймдаллем. Огонь - "питатель жизни" - разрушает отжившее свой век мироздание.
"Довольно ль вам этого?" (с)
Нет! Потому что начинается новый виток спирали. Некоторые асы (младшее поколение, в основном, что естественно. Правда, снова появляется загадочный Хёнир. К чему бы это?) выжили, причём - о, ирония! - среди них и злосчастный бедняга Бальдр. Люди - Лив и Ливтрасир, Жизнь и Полный Жизнью - укрылись в роще Ходдмимир. Орлы летают, рыба плавает, вспоминают даже о Поясе Мира - Змее Ёрмунганде, опоясывавшем ранее Срединный Мир. Он, правда, мёртв, но, видимо, найдётся ещё способ дать миру людей границы и форму (веки Имира его тоже ограждают - или ограждали до Рагнарёка?). Классическое "Продолжение следует".
Фигуру новой, могучей сущности, упоминаемой после возрождения мира, многие интерпретируют как отсылку к христианству - сознательное или бессознательное заимствование и правда не исключено. Обычно происхождение этой песни относят к веку этак Х, контакт с христианством вполне возможен. Тем более, что осуждение жажды золота и превращение женщины, особенно колдуньи, в виновницу всех бед - очень близкие христианской риторике темы.
В самом конце выясняется, что Ниддхёгг - пожирающий трупы и грызущий корни Иггдрасиля - оказывается, летуч. Неизвестно, относится ли это к возвращению сил энтропии в новый мир, или к "текущему времени", в котором пророчица возвращается в землю, рассказав всё, что могла.

Поразительно масштабна картина, нарисованная этой песней - от восточного потока Слид, несущего ножи да мечи - до золотого чертога карликов в Нидавеллире, от сплетённого из живых змей дома мертвецов и Железного Леса великанши Ангрбоды - матери чудовищ - до величественного Иггдрасиля, с которого капает чудесная роса в источник Урд. Но не в масштабе дело. Подкупает Прорицание Вёльвы яркостью, многослойностью образов и пронзительностью языка. Глубоки корни Иггдрасиля, высоко сидит в его кроне орёл. Так и настоящая поэзия задевает в нас самое глубинное и самое высокое. А лучшего примера такой силы, чем эта песня, пожалуй, и не найти.

Всё ли вы выведали? (с) перевод Е. Мелетинского

...брат на брата -
и гибнут в бранях,
родич на родича -
режутся рати,
мерзость в мире
настало время
меча и блуда,
щита разбитого,
ветра, волка,
погибели мира;
человек человека
не пощадит; (с) перевод В. Тихомирова

Ссылки: Русский перевод рядом со староисландским первоисточником
очень интересный в плане формы перевод Е. Мелетинского

@музыка: Башня Rowan - "Рагнарёк"

@настроение: всё ли вы выведали?

@темы: Скандинавия, Старшая Эдда

---

The Poetic Edda.

[Epic Reread]

Стартует перечитывание Старшей Эдды. Одна песня в неделю, присоединяться к обсуждению можно и нужно.
Для начала - немного общей инфы про сабж.

The Poetic Edda.

Итак, Старшая Эдда. Песни, насквозь пронизанные героизмом одной из самых суровых культур Европы - и при этом не чурающиеся лиризма и элегического настроя. Неотвратимый Рок Богов - и дерзкий, полный жизни смех. Удивительно правильно то, что именно с Исландией - ослепительным сплавом льда и Муспелльхеймова пламени, миниатюрном отражении скандинавского мироздания - связано прежде всего нахождение этого манускрипта.

Не совсем устраивает начало? Тогда записывайте: драма, экшн, ангст, юмор. Инцест, зоофилия и нудные перечисления в ассортименте.

Из Старшей Эдды мы узнаем, что:
* Локи очень крут, но нельзя гарантировать, что его понятие о веселье хоть в чём-то совпадает с твоим.
* Все хотят Фрейю. Это не обсуждается. Просто некоторые путают имена.
* Все любят поболтать. Неважно с кем, неважно в каких обстоятельствах: главное - выговориться! Местная фауна, кстати, не исключение.
* Одноглазые старики в синих плащах - не к добру. Сильно не к добру. Хорошая новость в том, что можно уже не трепыхаться - всё равно поздно.
* У Богов очень насыщенная личная жизнь. У Богинь - тем более, особенно когда муж/отец в командировке.
* Тем не менее, настоящий герой непременно будет трепыхаться.
* Перечислять чьи-либо имена до бесконечности считается хорошим тоном.
* На любого всезнайку найдётся либо больший всезнайка, либо простак. Либо профессиональный тролль.
* Высшая степень равенства: плохо кончат все. Да, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО плохо. Нет, в бомбоубежище пересидеть не выйдет - жизнь не пересидишь. Нет, Превозмогание ТМ не работает. Развлекайся.

продолжаем.

Старшая Эдда называется также "Песенной" или "Поэтической", ибо представляет собой сборник древних песен "мифологического" и героического содержания. В XVII веке работа была ошибочно приписана Сэмунду Сигфуссону Мудрому (1056-1133 гг), автору несохранившихся исторических произведений на латыни. Тогда же сборник начали называть "Эдда" - по аналогии с Эддой Снорри Стурлусона - название, чаще всего интерпретируемое как "Поэтика" (либо как отсылка к хутору Одди, где провёл детство Снорри). Имечко прижилось.
Точно датировать сочинение песен, вошедших в сборник, невозможно. Дело в том, что до того, как быть записанными (судя по палеографическим данным - в середине XIII века), они были частью устной традиции, с её неосознанным авторством, и, соответственно, подвергались более или менее серьёзным изменениям.

Основная рукопись Старшей Эдды (Codex Regius 2365, сейчас хранящийся в Рейкьявике, в институте Arnamagnæan) относится приблизительно к 1270 г. Она содержит 29 песен (10 мифологических и 19 героических). "Песнь о Триме" и "Первая Песнь о Гудрун" сохранились только в этой рукописи. Некоторые из других песен полностью или частично представлены и в других древних рукописях.
Королевским кодексом эту рукопись называют потому, что в 1643 году епископ и любитель старины Бриньольф Свейнссон, нашедший её, преподнёс сокровище датскому королю (в то время Данией правил Кристиан IV). Бриньольф, надо сказать, основываясь на совпадении многих сюжетов и мотивов, считал, что его находка - один из основных источников работы Снорри.

Некоторые аналогичные находящимся в CR 2365 песни или фрагменты песен были обнаружены и в других рукописях - так называемая Eddica minora - Малая Эддика. В связи с этим возникло более широкое понятие эддической поэзии как своего рода жанрового явления, отличного от прозаических древнеисландских саг и стихотворений скальдов.

Вполне естественно, что некоторое количество лакун в песнях ( не хватает, судя по всему, целой тетради из 8 листов между четвертой и пятой тетрадями 45-листовой рукописи. Утрачена, таким образом, одна седьмая часть текста) помогают заполнить другие тексты - такие, как Ynglinga saga (сага об Инглингах) и Völsunga saga (сага о Вёльсунгах) - ну, и скальдическая поэзия тоже. Правда, ничуть не реже разные источники расходятся - особой монолитностью ни одна традиционная система религиозных верований не отличается. К подобным расхождениям и вариациям проще всего относиться как к разным деревьям в лесу: они непохожи, но, в целом, относительно равноправны. Разве что в случае с деревьями больше шансов определить относительный возраст обьекта исследования. Эддическая поэзия этому противится изо всех сил.

Важно, что христианизация скандинавских стран произошла относительно поздно, на рубеже X-XI вв., а в Исландии еще в течение двух столетий христианская религия довольно мирно сосуществовала с языческими верованиями. Поэтому здесь создались особо благоприятные условия для сохранения (по-видимому, главным образом в устной форме) архаической народно-эпической традиции как скандинавской, так и общегерманской, как героического, так и мифологического эпоса.

Язык:

Хотя в отдельных песнях - таких как, к примеру, "Песнь о Хюмире", "Первая песнь о Хельги - убийце Хундинга" - нельзя исключить влияние персональной поэзии скальдов (к примеру - метафорические иносказания и нарушения "естественного" синтаксиса), прозаических саг, а возможно, и позднейших баллад (чему свидетельством - стилистическое разнообразие отдельных песен, нетипичное для фольклора довольно развитое строфическое оформление, слабые и спорные следы музыкального сопровождения, сильное развитие синонимии, идущее вразрез с фольклорным принципом "общих мест"), эддическая поэзия в принципе предшествует другим видам древнеисландской литературы. Её главный источник - народное творчество, она опирается на устно-поэтическую традицию и сама в определенной степени фольклорна по своей эстетике и поэтике (заметны постоянные эпитеты, повторы, параллелизмы, эпическая вариация), в ней широко применяются народно-поэтические художественные средства, приемы композиции, есть отчетливый фонд фольклорных общих мест, некоторые песни или их фрагменты соотносятся как фольклорные варианты.
Процесс книжной "индивидуализации" в Эдде только начинается. Повествовательные мифологические песни (о Трюме, Хюмире и т.д.) непосредственно восходят к традиции архаического мифологического эпоса, а некоторые героические (о Хельги, Вёлюнде и др.) - к древней богатырской сказке-песне. Героические элегии в известной мере опираются на местную традицию причитаний, используют приемы народной лирики. Смешанная стихотворно-прозаическая форма, синтез эпического и лирического начал - не столько результат разложения классической формы германской героической песни, сколько черта архаическая.
Песни немецкого происхождения не только модернизировались в Скандинавии (Исландии), но и архаизировались в соответствии с еще устно бытующими традициями ранних форм эпоса. Соответственно, эддическая поэзия сохранила и отчасти развила черты идеологии родового строя.

Заслуживает внимания меньшее употребление кеннингов и различных элементов скальдического стиля в мифологических песнях (за исключением "Песни о Хюмире", испытавшей явное воздействие скальдического стиля и не имеющей явных параллелизмов). Кеннинги не встречаются в льёдахатте (см. ниже), но они редки и в эпических строфах в мифологических песнях.
"Песнь о Триме/Трюме" и "Первую Песнь о Гудрун" относят к наиболее хронологически позднему слою эддических песен, потому что они имеют общие черты с народными балладами, расцвет которых в Скандинавии приходится на 13-14 века.

Эддический стих, так же как и стих дошедших до нас немногочисленных памятников западногерманской поэзии V-VIII вв. (древневерхненемецкая "Песня о Хильдебранде", англосаксонский "Беовульф", англосаксонские и нижненемецкие поэмы на библейские темы и др.), основан на принципе аллитерации, т. е. на системе повторения начального звука в корневых слогах слов, весовых по содержанию. Аллитерация создает ритм не ослабляющий, а усиливающий контрасты речи. Ритмической единицей древнегерманского стиха является так называемый короткий стих, состоящий из двух длинных тактов с непостоянным числом слогов. Два коротких стиха объединяются в длинную строку часто с помощью аллитерации.

В эддической поэзии имеется тенденция к группировке длинных строк в строфы. В некоторых песнях наиболее тесны связи слов в пределах длинной строки, в других - в пределах целой строфы. Основные эддические размеры предполагают наличие аллитерации в первом ударном слоге четного "короткого стиха" и либо в одном из двух, либо в обоих ударных слогах нечетного стиха.

Размеры:

Большинство песен сочинены собственно "эпическим" размером, называющимся Fornyrðislag (форнирдислаг - от forn - "древний", orð - "слово", и lag - "склад"). Полустрофа здесь состоит из четырёх строк, попарно аллитерирующих (аллитерация здесь - одинаковый начальный звук слогов, несущих метрическое ударение. Но аллитерирующий слог в нечётной строке может быть и один). Каждая строка обычно содержит 4 слога (но есть и менее строгие разновидности), из них 2 ударных. В первом полустишии аллитерация падает обычно только на один из слогов, несущих метрическое ударение, изредка на оба. Во втором полустишии аллитерация всегда падает только на один из слогов, несущих метрическое ударение, обычно на первый. Число слогов в полустишии колеблется от 2 до 10, при этом полустишие может содержать и побочные ударения. Таким образом, ритм стиха очень разнообразен.

Ljóðaháttr (льёдахатт), применяемый главным образом в гномике (гномичесский = назидательный) и диалогах ("диалогический" размер), основан на объединении трех коротких стихов в полустрофу, причем первые два связаны аллитерацией, так же как в "эпическом" стихе, а в третьем два ударных слога аллитерируют между собой (так называемая "полная строка"). Строфа имеет 6 строк и состоит из двух полустроф, по 3 строки каждая.

Вариантом "диалогического" размера является также Galðralag (размер "заклинаний") с большим, чем одна, числом "полных строк".

Жанры:

Названия песен Старшей Эдды включают жанровый показатель. Это обычно kviða - в смысле "повествовательного стихотворения", "стихотворного сказания"; или mal - "речь" (от первого лица). Также выделяется тула (др./исл. þula) – поэтический перечень, одна из древнейших форм эпической поэзии, сохранявшаяся на протяжении всей истории германского аллитерационного стихосложения. Нельзя забыть и о перебранке (senna), представляющей собой поэтическое состязание персонажей в поношении друг друга. Примеры подобных состязаний имеются как в других эддических песнях ("Песнь о Харбарде", "Первая Песнь о Хельги Убийце Хундинга"), так и во многих сагах и прядях (þœttir (мн. ч. þáttr) ).

Тематика:

Песни Старшей Эдды разделяются на мифологические и героические, с мостом в виде истории Вёлюнда.

Мифологические песни весьма разнообразны. Чисто повествовательные - это лишь "Песня о Трюме" и "Песня о Хюмире".

Свод древнескандинавской дидактики содержится в "Речах Высокого". Обширный свод сведений мифического характера содержат "Речи Вафтруднира" - в форме диалога, представляющего своеобразное соревнование в мудрости; а также в "Речах Гримнира" - в форме монолога. К этой группе примыкают и "Речи Альвиса". Рассказ о происхождении мира, в качестве введения к поэтическому видению грядущей его гибели - этиология, неразрывно переплетённая с и плавно переходящая в эсхатологию - вложен в уста вещей пророчицы (вёльвы). Кроме "Прорицания вёльвы" к типу пророческих видений относятся также не вошедшие в CR 2365 "Сны Бальдра" и "Песнь о Хюндле". Особняком стоит ритуально-мифологическая "Поездка Скирнира". Восходят к жанру "перебранки" и имеют характер своего" рода "протокомедии" диалогические песни: "Песня о Xарбарде" и знаменитая "Перебранка Локи".

Мифологическим песням близки не вошедшие в CR, 2365 "Песня о Риге" и использующие традицию женских трудовых песен - "Песня валькирий" и "Песня о Гротти". Составитель "Эдды" поместил среди мифологических и по существу гораздо более близкую к собственно героическим песню о чудесном кузнеце Вёлюнде.

Героические песни - это преимущественно сказания из цикла о Вёльсунунгах, воспроизводимые в 16 песнях. Герои их - Сигурд, Атли, Гудрун, Брюнхильд - имена не менее громкие, чем божественные. Предполагается, что континентально-германская (главным образом франкская) песенная традиция проникла в Норвегию в VI-VIII вв., до начала эпохи викингов. Исключением являются вполне скандинавские песни о Хельги - тем не менее, вплетённые в общий узор судьбы обречённых героев, избранных валькириями.
"Гренландская песня об Атли" и "Гренландские речи Атли" (второе стихотворение в более эпически распространенном виде) повествуют о гибели Гьюкунгов (в немецкой версиии - Гибихунги, соответствующие бургундам) - Гуннара и Хёгни - при гуннском дворе. С этими песнями по материалу и стилю сходны "Речи Хамдира". И, кроме того, к ним примыкает сохранившаяся в отрывках и в тексте "Саги о Хервёр" песня о вражде Хёда и Ангантюра (битва готов с гуннами). Указанные песни ближе всего к континентально-германским источникам (вероятно, франкским и готско-бургундским) и к историческим событиям, косвенно в них отраженным. Имеется в виду гибель бургундского королевства Гундихария в 437 г., гибель остготского царства Эрманариха в Причерноморье в 375 г., смерть Аттилы в 453 г., гипотетически - и битва на Каталаунских полях 451 г.

Источники: М. И. Стеблин-Каменский и С. В. Петров - "Поэзия скальдов."
Гуревич Арон Яковлевич: ""Эдда" и сага".
Мелетинский Елиазар Моисеевич: "Эдда и ранние формы эпоса"
Гуревич Елена Ароновна, Матюшина Инна Геральдовна: "Поэзия скальдов"

Переводы, которыми я в основном буду позьзоваться:
перевод А. Корсуна
частичный перевод В. Тихомирова
The Poetic Edda: translation by Carolyne Larrington

Завтра - первая песня.

@темы: Матчасть, Скандинавия, Около канона, Старшая Эдда

---

Оффтоп.

[Epic Reread]

Пост для оффтопа и междусобойчиков.

@темы: оффтоп